Доктор де Шрайвер вернула культуру в инкубатор. Импровизированная лаборатория находилась на склоне горы, где ее защищало от ветра. Буря не помешала экспериментам. И теперь плоды их работы казались почти созревшими.
Но ее помощник проворчал:
— Какой в этом смысл? Губру немедленно примут контрмеры. И вообще майор сказал, что нападение произойдет до того, как бактерии будут готовы.
Де Шрайвер сняла очки.
— Смысл в том, что мы не прекратим работать, пока мисс Атаклена не попросит нас об этом. Я штатская, ты тоже. Фибен и Роберт должны повиноваться приказу, нравится он им или нет, но мы с тобой можем выбирать...
Она замолчала, увидев, что Сэмми ее не слушает, а смотрит куда-то вдаль. Она повернулась, чтобы понять, что привлекло его внимание.
Если и утром после своего ночного кошмара Атаклена казалась странной, то теперь ее внешность заставила доктора де Шрайвер ахнуть. Растрепанная, страшно усталая, девушка-чужак мигала сузившимися глазами, стояла, держась за столб палатки. Шимпы бросились к ней и попытались уложить на койку, но она покачала головой.
— Нет, — просто сказала она. — Отнесите меня к Роберту. Немедленно.
Гориллы снова запели, негромко и немелодично. Сэмми побежал за Бенджамином, а де Шрайвер усадила Атаклену на стул. Не зная, что делать дальше, она отряхивала шлем молодой тимбрими от листьев. От щупалец исходил сильный жар, который де Шрайвер ощущала кожей.
А тутсунуканн дрожал в воздухе, заметный даже ошеломленной шимми. Атаклена сидела, слушая пение горилл и чувствуя, что впервые понимает его. Теперь она знала, что все сыграют предназначенные для них роли. Шимпам не понравится предстоящее, но это их проблема. У всех свои проблемы.
— Отведите меня к Роберту, — снова выдохнула Атаклена.
Он вздрогнул, стоя спиной к восходящему солнцу, ощущая себя опустошенным, превратившимся в шелуху.
Никогда раньше метафора не казалась настолько точной. Утакалтинг мигнул, медленно возвращаясь в мир... в сухую степь перед нависающими Мулунскими горами. Неожиданно он ощутил старость, груз прожитых лет показался тяжелее обычного.
Глубоко внутри, на уровне нанакиери, он чувствовал оцепенелость. После всего этого он даже не может сказать, выжила ли, так глубоко заглянув в себя, Атаклена.
«Наверное, ее вынудила крайняя необходимость», — подумал он. Впервые дочь попыталась осуществить то, к чему ее не готовили родители. Да и в школе об этом не рассказывают.
— Ты вернулся, — прозаично заметил Каулт. Спутник Утакалтинга в течение последних месяцев смотрел на него с расстояния в несколько метров. Они стояли посреди коричневого моря саванны, и их длинные тени постепенно укорачивались с восходом солнца.
— Ты получил какое-то сообщение? — спросил Каулт. Он, подобно многим, не обладающим пси-способностями, очень интересовался тем, что казалось ему неестественным.
— Я... — Утакалтинг облизнул губы. Как объяснить, что он, в сущности, ничего не получил. Просто дочь воспользовалась его предложением, которое он сделал, отдавая ей свою нить и нить покойной матери. Она попросила вернуть долг, в котором находятся родители перед ребенком, которого — без его согласия — ввергли в чужой мир.
Никогда не делайте опрометчивых предложений, не подумав о возможных последствиях, которые могут произойти.
«Она опустошила меня». Утакалтингу показалось, что его выпотрошили и зачем-то оставили в живых. И после всего нет никакой гарантии, что она пережила это испытание и сохранила здравый рассудок.
«Может, лечь и умереть?» — Утакалтинг вздрогнул.— «Нет. Пока не время».
— У меня было нечто вроде общения, — сказал он Каулту.
— А губру не засекут эту связь?
Утакалтинг не смог создать даже паланк — эквивалент пожатия плечами.
— Может быть. — Щупальца его обвисли, как человеческие волосы. — Не знаю.
Теннанинец вздохнул, хлопнув дыхательными щелями.
— Доверься мне, коллега. Больно думать, что, возможно, ты что-то скрываешь от меня.
Как Утакалтинг старался подвести Каулта к этим словам! А теперь ему все равно.
— Что ты имеешь в виду? — спросил он.
Теннанинец раздраженно выдохнул.
— Подозреваю, что ты знаешь гораздо больше меня об этом удивительном существе, следы которого мы видели. Предупреждаю тебя, Утакалтинг: я создаю прибор, который разрешит для меня эту загадку. Тебе лучше рассказать мне всю правду, прежде чем я узнаю ее сам!
Утакалтинг кивнул.
— Я понимаю тебя. А теперь нам лучше пойти дальше. Если губру обнаружили происходящее и явятся проверять, нам нужно оказаться как можно дальше отсюда.
Он по-прежнему в долгу перед Атакленой. Нельзя позволить, чтобы его захватили раньше, чем она воспользуется полученным.
— Ну, хорошо, — сказал Каулт. — Поговорим об этом позже.
Без особого интереса, скорее по привычке, чем по другим причинам, Утакалтинг повел спутника к горам в направлении, избранном — опять по привычке — по слабому синему мерцанию вдали.
Новая планетарная отраслевая Библиотека прекрасна. Ее бежевые стены блестят на специально расчищенной площадке над парком Приморского Обрыва, в километре к югу от посольства тимбрими.
Архитектура нового сооружения не согласовывается, как у прежнего здания Библиотеки, с неофуллеритским стилем Порт-Хелении. Но сама по себе она ошеломляет — куб без окон, чьи пастельные тона контрастируют с белыми меловыми утесами.